DOI Page / Citation link:
https://doi.org/10.11588/diglit.55688#0102
98
Евгений С. Штейнер
в Ленинграде в том же, 1926 году (илл. 5). Це-
хановский (1889-1965) был одним из самых
интересных художников-модернистов, работав-
ших в детской книге. Он, кстати, был польского
происхождения: как указывает его фамилия, его
предки были среди переселенцев в подольский
Плоскиров (Проскуров) из мазовецкого город-
ка Цеханов (Ciechanów).
Поскольку оба робота были опубликованы
в один и тот же год, фактор заимствования при-
ходится исключить. Тем поразительнее пред-
ставить параллелизм образного визуального
мышления американской художницы (весьма
неплохо социально устроенной и в силу того
либеральной) и советского конструктивиста.
Есть и различия: американский Механистик
всегда улыбается и работает (бесплатно) для
лесных зверей, тогда как советский Топотун
только поучает, как надо себя вести, и угро-
жает ослушникам. В американском нашло во-
площение достаточно наивное представление
о том, что машины несут облегчение и улуч-
шение жизни в природе - так, Механистик де-
лает домики для птиц, кормушки для зайцев
и острит когти орлам. В советском преобладает
железный порядок и железная воля - согласно
которой переделывали природу и железной ру-
кой загоняли к счастью отсталое человечество.
Впрочем, и американский выступает в качестве
единственного активного начала при пассивном
лесном зверье, ожидающем его милостей и усо-
вершенствований - как дети от взрослых. Так,
он делает деревянную кроватку медвежонку
и всем зверям лепит из глины чашки, „чтобы они
могли пить, не опуская морду в воду”. Звери все
это принимают, цивилизовываясь помаленьку,
а активны они бывают только в одном - когда,
например, сороки крадут блестящие шестеренки
Механистика - мешая его работе.2 Таким обра-
зом, американская и советская версия роботов
сходятся не только в визуальном своем обли-
ке, но и в том, что их назначение - наставлять
и помогать несмышленым и неидеальным био-
логическим созданиям - капризным детям или
глупым зверюшкам (которые бывают при этом,
пользуясь советской терминологией, несунами,
вредителями и расхитителями). В этом проя-
вилась, используя формулировку американской
исследовательницы Сьюзан Бак-Морс, „утопи-
27 Liddcll (1926: 12-13).
ческая мечта о том, что промышленная совре-
менность может обеспечить и таки обеспечит
счастье для масс .
Механистик не нуждается в еде, отдыхе и во-
обще чем-то личном, это делает его идеальным
работником, с одной стороны, но с другой, по-
казывает его сверх-биологическую (в частно-
сти, сверх-человеческую) сущность. Подводя
итог вышесказанному, можно привести слова
Дж. Микенберг о ситуации 1920-30-х годов:
„Многие американские либералы... подобно
большевикам, верили, что технология и дети,
оба руководимые надлежащим образом, были
ключами к лучшему будущему”.28 29 30
В детских книжках истории могли расска-
зывать о дружбе и взаимодействии человека
и механизмов - как, например, в книге Корне-
лии Мэйг Чудесный локомотив,м где, по словам
Натали оп де Бек, „подразумевается сплавление
человека и автомата в своего рода сказочное ма-
шинное сознание”.'1
Влиятельные социальные психологи и куль-
турные антропологи, как, например, Рут Бене-
дикт (1887-1948), считали, что человеческая
природа может быть бесконечно подвижной
и изменяемой, и что, соответственно, если пра-
вильно и вовремя воздействовать на ребенка,
то существует „возможность спасения цивили-
зации при помощи ребенка”.32 Марксистский
социальный историк Артур Уоллес Кольхаун
(1899-1975) в известной статье „Сознание ре-
бенка как общественный продукт” писал, что
„сознание детей и подростков является ключе-
вым для успешной трансформации общества”.
Статья Кольхауна появилась в нашумевшей
книге New Generation, изданной в Нью-Йорке
в 1930 году и включавшей около тридцати ста-
тей ведущих специалистов по общественным на-
укам с предисловием Бертрана Рассела. Термин
Новое поколение там примерно соответствует
советскому Новый человек. Это не случайно:
многие авторы не раз обращались, как к поло-
жительному образцу, к советскому опыту.
Вернемся к советскому материалу и к глав-
ной идеологической задаче послереволюци-
онного периода - созданию Нового Человека.
28 Buck-Morss (2000: XIV).
29 Mickenberg (2010: 107).
30 Meig(1928).
31 Beeck (2004: 56).
32 Цит. no: Benedict (1930: 3); Mickenberg (2010: 107).
Евгений С. Штейнер
в Ленинграде в том же, 1926 году (илл. 5). Це-
хановский (1889-1965) был одним из самых
интересных художников-модернистов, работав-
ших в детской книге. Он, кстати, был польского
происхождения: как указывает его фамилия, его
предки были среди переселенцев в подольский
Плоскиров (Проскуров) из мазовецкого город-
ка Цеханов (Ciechanów).
Поскольку оба робота были опубликованы
в один и тот же год, фактор заимствования при-
ходится исключить. Тем поразительнее пред-
ставить параллелизм образного визуального
мышления американской художницы (весьма
неплохо социально устроенной и в силу того
либеральной) и советского конструктивиста.
Есть и различия: американский Механистик
всегда улыбается и работает (бесплатно) для
лесных зверей, тогда как советский Топотун
только поучает, как надо себя вести, и угро-
жает ослушникам. В американском нашло во-
площение достаточно наивное представление
о том, что машины несут облегчение и улуч-
шение жизни в природе - так, Механистик де-
лает домики для птиц, кормушки для зайцев
и острит когти орлам. В советском преобладает
железный порядок и железная воля - согласно
которой переделывали природу и железной ру-
кой загоняли к счастью отсталое человечество.
Впрочем, и американский выступает в качестве
единственного активного начала при пассивном
лесном зверье, ожидающем его милостей и усо-
вершенствований - как дети от взрослых. Так,
он делает деревянную кроватку медвежонку
и всем зверям лепит из глины чашки, „чтобы они
могли пить, не опуская морду в воду”. Звери все
это принимают, цивилизовываясь помаленьку,
а активны они бывают только в одном - когда,
например, сороки крадут блестящие шестеренки
Механистика - мешая его работе.2 Таким обра-
зом, американская и советская версия роботов
сходятся не только в визуальном своем обли-
ке, но и в том, что их назначение - наставлять
и помогать несмышленым и неидеальным био-
логическим созданиям - капризным детям или
глупым зверюшкам (которые бывают при этом,
пользуясь советской терминологией, несунами,
вредителями и расхитителями). В этом проя-
вилась, используя формулировку американской
исследовательницы Сьюзан Бак-Морс, „утопи-
27 Liddcll (1926: 12-13).
ческая мечта о том, что промышленная совре-
менность может обеспечить и таки обеспечит
счастье для масс .
Механистик не нуждается в еде, отдыхе и во-
обще чем-то личном, это делает его идеальным
работником, с одной стороны, но с другой, по-
казывает его сверх-биологическую (в частно-
сти, сверх-человеческую) сущность. Подводя
итог вышесказанному, можно привести слова
Дж. Микенберг о ситуации 1920-30-х годов:
„Многие американские либералы... подобно
большевикам, верили, что технология и дети,
оба руководимые надлежащим образом, были
ключами к лучшему будущему”.28 29 30
В детских книжках истории могли расска-
зывать о дружбе и взаимодействии человека
и механизмов - как, например, в книге Корне-
лии Мэйг Чудесный локомотив,м где, по словам
Натали оп де Бек, „подразумевается сплавление
человека и автомата в своего рода сказочное ма-
шинное сознание”.'1
Влиятельные социальные психологи и куль-
турные антропологи, как, например, Рут Бене-
дикт (1887-1948), считали, что человеческая
природа может быть бесконечно подвижной
и изменяемой, и что, соответственно, если пра-
вильно и вовремя воздействовать на ребенка,
то существует „возможность спасения цивили-
зации при помощи ребенка”.32 Марксистский
социальный историк Артур Уоллес Кольхаун
(1899-1975) в известной статье „Сознание ре-
бенка как общественный продукт” писал, что
„сознание детей и подростков является ключе-
вым для успешной трансформации общества”.
Статья Кольхауна появилась в нашумевшей
книге New Generation, изданной в Нью-Йорке
в 1930 году и включавшей около тридцати ста-
тей ведущих специалистов по общественным на-
укам с предисловием Бертрана Рассела. Термин
Новое поколение там примерно соответствует
советскому Новый человек. Это не случайно:
многие авторы не раз обращались, как к поло-
жительному образцу, к советскому опыту.
Вернемся к советскому материалу и к глав-
ной идеологической задаче послереволюци-
онного периода - созданию Нового Человека.
28 Buck-Morss (2000: XIV).
29 Mickenberg (2010: 107).
30 Meig(1928).
31 Beeck (2004: 56).
32 Цит. no: Benedict (1930: 3); Mickenberg (2010: 107).