DOI Seite / Zitierlink:
https://doi.org/10.11588/diglit.47325#0372
Драгоценное убранство алтарей древнерусских храмов Х1-ХГП веков
369
любове, которую «створи в память собе» князь Андрей, упомянута и драго-
ценная алтарная преграда. Это описание открывает пространную редакцию
«Повести о убиении Андрея Боголюбского», дошедшую до нас в Ипатьевской
летописи под 1175 г. Приводим его с незначительными сокращениями: князь
Андрей «оуподобися цесарю Соломину яко домъ господу богу и церковь пре-
славну святыя Богородица рождества посреде города камену создавъ... и уди-
ви ю паче всихъ церквии... и украси ю иконами многоценьными, златом и каме-
ньемъ драгымъ, и жемчюгомъ великымъ безценьнымъ, и устрой е различными
цятами и аспидными цатами украси и всякими узорочьи, удиви ю светлостью
же, не како зрети, зоне вся церкви бяше золота. И украсивъ ю и удиви ю сосу-
ды златыми и многоценьными, тако яко и всимъ приходящими дивитися, и ecu
бо видивше ю не могут сказати изрядных красоты ея, златом и финиптомъ, и
всякою добродетелью и церковными строеньемь оукрашена и всякыми сосуды
церковными, и ерусалимь злать с каменъеи драгими и репидии многоценьными,
каньделы различными. Издну церквы от верха и до долу, и по стенами, и по
столпоми ковано золотому, и двери же и ободверье церкви златому же кова-
но, бяшеть же и сень златом оукрашена от вгьрха и до деисиса (выделено
мною. — II. С.) и всею добродетелью церьковнаю исполнена, изъмечтана всею
хытростью»65.
По мнению Н. Н. Воронина, этот текст, «не знающий себе равных в рус-
ском летописании», мог написать «только свидетель сооружения этих храмов
(далее в тексте речь идет о владимирском Успенском соборе — И. С.), человек,
хорошо знавший весь состав их драгоценной утвари»б6, а Б. А. Рыбаков даже
считал, что исключительное внимание автора «Повести» к церковному узоро-
чью было связано с его профессиональными интересами, и «ничто не противо-
речит допущению», что именно он «мог быть... главным декоратором златоко-
ваных храмов Андрея» 67. Прежде чем обратиться к интерпретации сведений
«Повести», необходимо коснуться проблемы ее датировки и состояния сохран-
ности текста.
Очевидно, что не все части текста являются одновременными, так как да-
лее в «Повести» говорится о том, что Андрей позолотил пять верхов владимир-
ского Успенского собора, следовательно, описание собора, отличающееся по
своей лексике от описания церкви Рождества в Боголюбове, было включено в
повествование позднее, после 1189 г., когда появилось пять глав, и его, по мне-
нию Б. А. Рыбакова, надо связывать «с каким-либо близким по времени сводом
эпохи Всеволода»68. Б. А. Рыбаков обратил также внимание на то, что в повест-
вовании об Успенском соборе говорится о куполе, своде, башне и флюгерах ка-
кой-то одноглавой церкви, и предложил перенести эти строки на их первона-
чальное место — в описание церкви Рождества в Боголюбове, которое в дошед-
шем до нас тексте «Повести» «не было завершено — в нем нигде не говорилось
о внешнем виде церкви, о ее куполе и сводах». Предложенная Б. А. Рыбаковым
реконструкция текста69 дает нам целостное описание храма, как «изодну» (изну-
три), так и «изовну» (снаружи)70. Если текстологическое исследование Б. А. Ры-
бакова кажется нам весьма убедительным, то согласиться с его истолкованием
369
любове, которую «створи в память собе» князь Андрей, упомянута и драго-
ценная алтарная преграда. Это описание открывает пространную редакцию
«Повести о убиении Андрея Боголюбского», дошедшую до нас в Ипатьевской
летописи под 1175 г. Приводим его с незначительными сокращениями: князь
Андрей «оуподобися цесарю Соломину яко домъ господу богу и церковь пре-
славну святыя Богородица рождества посреде города камену создавъ... и уди-
ви ю паче всихъ церквии... и украси ю иконами многоценьными, златом и каме-
ньемъ драгымъ, и жемчюгомъ великымъ безценьнымъ, и устрой е различными
цятами и аспидными цатами украси и всякими узорочьи, удиви ю светлостью
же, не како зрети, зоне вся церкви бяше золота. И украсивъ ю и удиви ю сосу-
ды златыми и многоценьными, тако яко и всимъ приходящими дивитися, и ecu
бо видивше ю не могут сказати изрядных красоты ея, златом и финиптомъ, и
всякою добродетелью и церковными строеньемь оукрашена и всякыми сосуды
церковными, и ерусалимь злать с каменъеи драгими и репидии многоценьными,
каньделы различными. Издну церквы от верха и до долу, и по стенами, и по
столпоми ковано золотому, и двери же и ободверье церкви златому же кова-
но, бяшеть же и сень златом оукрашена от вгьрха и до деисиса (выделено
мною. — II. С.) и всею добродетелью церьковнаю исполнена, изъмечтана всею
хытростью»65.
По мнению Н. Н. Воронина, этот текст, «не знающий себе равных в рус-
ском летописании», мог написать «только свидетель сооружения этих храмов
(далее в тексте речь идет о владимирском Успенском соборе — И. С.), человек,
хорошо знавший весь состав их драгоценной утвари»б6, а Б. А. Рыбаков даже
считал, что исключительное внимание автора «Повести» к церковному узоро-
чью было связано с его профессиональными интересами, и «ничто не противо-
речит допущению», что именно он «мог быть... главным декоратором златоко-
ваных храмов Андрея» 67. Прежде чем обратиться к интерпретации сведений
«Повести», необходимо коснуться проблемы ее датировки и состояния сохран-
ности текста.
Очевидно, что не все части текста являются одновременными, так как да-
лее в «Повести» говорится о том, что Андрей позолотил пять верхов владимир-
ского Успенского собора, следовательно, описание собора, отличающееся по
своей лексике от описания церкви Рождества в Боголюбове, было включено в
повествование позднее, после 1189 г., когда появилось пять глав, и его, по мне-
нию Б. А. Рыбакова, надо связывать «с каким-либо близким по времени сводом
эпохи Всеволода»68. Б. А. Рыбаков обратил также внимание на то, что в повест-
вовании об Успенском соборе говорится о куполе, своде, башне и флюгерах ка-
кой-то одноглавой церкви, и предложил перенести эти строки на их первона-
чальное место — в описание церкви Рождества в Боголюбове, которое в дошед-
шем до нас тексте «Повести» «не было завершено — в нем нигде не говорилось
о внешнем виде церкви, о ее куполе и сводах». Предложенная Б. А. Рыбаковым
реконструкция текста69 дает нам целостное описание храма, как «изодну» (изну-
три), так и «изовну» (снаружи)70. Если текстологическое исследование Б. А. Ры-
бакова кажется нам весьма убедительным, то согласиться с его истолкованием