Татьяна В. Убогая
ОСОБЕННОСТИ САРМАТСКОГО ИСКУССТВА
ЗВЕРИНОГО СТИЛЯ НА ПРИМЕРЕ ФАЛАРОВ
ИЗ КУРГАНА САДОВЫЙ
Изучение великолепных образов древнего искусства становится едва
ли не единственной возможностью составить представление о духовном
мире бесписьменных племен, населявших некогда степные просторы
Евразии. Каждая деталь в этих изображениях несёт в себе частицу цельной
и оригинальной картины мира. Все элементы композиции наполнены
смыслом. Разгадать его, понять что хотел сказать древний мастер — значит
проникнуть в тайну мифологических, этических и эстетических представ-
лений кочевников.
В Европейской науке долгое время принципы толкования произведений
искусства, изучения художественной традиции вырабатывались почти
исключительно на материалах нового времени с его ярко выраженным
авторским началом. Закономерности развития такого искусства воспри-
нимались как универсальные, приложимые к памятникам всех эпох.
Результатом такого подхода являются работы по звериному стилю, содер-
жащие пространные рассуждения об индивидуальном почерке мастера,
стремящегося передать свои впечатления от объектов живой природы.
Между тем правомерность такого подхода сомнительна. Как и всякое
народное искусство, звериный стиль жил и эволюционировал принци-
пиально иначе, чем это происходит в сфере высокого „профессионального'’
искусства. Существовали достаточно жесткие рамки традиции, ограни-
чивающие индивидуальную творческую свободу мастера. Здесь следует
говорить о своего рода коллективном авторстве, т.е. каждый предмет
выполненный в зверином стиле отражает представление не отдельного
человека, а всего общества.
Второй не менее важной чертой изобразительного искусства кочевников
является то, что изображения в зверином стиле неотделимы от тех пред-
метов, на которых они размещены, и смысл вещи дополняется смыслом
изображения. Это связано с представлениями о мире, в котором живут
и функционируют вещи. Создавая их, мастер стремился внести порядок
ОСОБЕННОСТИ САРМАТСКОГО ИСКУССТВА
ЗВЕРИНОГО СТИЛЯ НА ПРИМЕРЕ ФАЛАРОВ
ИЗ КУРГАНА САДОВЫЙ
Изучение великолепных образов древнего искусства становится едва
ли не единственной возможностью составить представление о духовном
мире бесписьменных племен, населявших некогда степные просторы
Евразии. Каждая деталь в этих изображениях несёт в себе частицу цельной
и оригинальной картины мира. Все элементы композиции наполнены
смыслом. Разгадать его, понять что хотел сказать древний мастер — значит
проникнуть в тайну мифологических, этических и эстетических представ-
лений кочевников.
В Европейской науке долгое время принципы толкования произведений
искусства, изучения художественной традиции вырабатывались почти
исключительно на материалах нового времени с его ярко выраженным
авторским началом. Закономерности развития такого искусства воспри-
нимались как универсальные, приложимые к памятникам всех эпох.
Результатом такого подхода являются работы по звериному стилю, содер-
жащие пространные рассуждения об индивидуальном почерке мастера,
стремящегося передать свои впечатления от объектов живой природы.
Между тем правомерность такого подхода сомнительна. Как и всякое
народное искусство, звериный стиль жил и эволюционировал принци-
пиально иначе, чем это происходит в сфере высокого „профессионального'’
искусства. Существовали достаточно жесткие рамки традиции, ограни-
чивающие индивидуальную творческую свободу мастера. Здесь следует
говорить о своего рода коллективном авторстве, т.е. каждый предмет
выполненный в зверином стиле отражает представление не отдельного
человека, а всего общества.
Второй не менее важной чертой изобразительного искусства кочевников
является то, что изображения в зверином стиле неотделимы от тех пред-
метов, на которых они размещены, и смысл вещи дополняется смыслом
изображения. Это связано с представлениями о мире, в котором живут
и функционируют вещи. Создавая их, мастер стремился внести порядок