DOI Page / Citation link:
https://doi.org/10.11588/diglit.55687#0199
Русские художники на Лазурном Берегу в XIX веке
195
пребывания он выполнил ряд акварелей с изо-
бражением вилл и апельсиновых деревьев у под-
ножия гор, вошедших в альбом Неаполь, Генуя,
Ницца, Брюссель (1847-1848, Государственный
Русский Музей, Санкт-Петербург). В Ницце
Гагарин познакомился с местным художником
Жозефом Фрисеро (1807-1870). Дарование
молодого мастера заинтересовало Гагарина, и он
предложил ему поехать в Россию. В Санкт-Пе-
тербурге князь представил Фрисеро императору,
и вскоре ниццианский художник начал давать
уроки живописи внебрачной дочери Николая I
Жозефине, или Юзе, ставшей впоследствии су-
пругой художника.
Неслучайно Гагарин сразу же приметил та-
лант Фрисеро. Виртуозные акварели ницциан-
ского мастера близки его собственным, в частно-
сти, видам Кавказа, где обыденное поднимается
до поэтического и чувствуется неравнодушный,
влюблённый взгляд на природу.
10 лет спустя после пребывания князя Гага-
рина в Ницце, зимой 1856/57 года на Лазурный
Берег прибывает вдовствующая императрица
Александра Фёдоровна, и в 1857 году «Рус-
ский художественный листок» Василия Тим-
ма публикует гравюры с видами мест, где она
останавливалась. Среди них - вилла Авигдор
в Ницце. Напомним, что история пребывания
русской аристократии на Лазурном Берегу начи-
нается именно с момента, когда сардский фрегат
Карло Альберто с Александрой Фёдоровной на
борту бросает якорь в бухте Вильфранша. В то
время из Вильфранша до Ниццы, тогда принад-
лежавшей Савойскому герцогству (Ницца ста-
нет французской в 1860), вела лишь одна узкая
тропинка, не устраивавшая императрицу. Поэ-
тому она финансирует новую дорогу, которую
торжественно открывают уже в марте 1856 года
и дают ей название «бульвар Императрицы».4 5
В 1855 году морское ведомство России по
инициативе генерал-адмирала, председателя
Русского географического общества Великого
князя Константина Николаевича воплощает
в жизнь идею так называемых «литературных
экспедиций»: статей о путешествиях (наподо-
бие очерков И. А. Гончарова о плавании фрегата
Паллада) для «Морского сборника», издавав-
шегося в Петербурге (1848-1894)? В 1858 году
4 Benvenuto (2008: 3).
5 Ртищева (2009: 15-25).
в круиз по Средиземному морю на корабле Ре-
твизан отправляется Дмитрий Васильевич Гри-
горович, блестящий знаток французской культу-
ры и потомок французских эмигрантов. 15 лет
спустя его путевые заметки были изданы отдель-
ной книгой Корабль Ретвизан. Год в Европе и на
европейских морях, с иллюстрациями Филиппа
Берже, с точностью передающими пейзажи
Ниццы, как, например, Вид Ниццы с вершины
перевала со стороны Виллафранка, Окрестности
Ниццы, Ницца. Набережная (тополитографии
середины XIX века). Этим «топографическим
портретам» соответствуют описания автора:
«Ницца отделяется от Вилла-Франки высоким
хребтом... Мы были предупреждены касательно
вида, который открывается неожиданно на Ниц-
цу при спуске с горы, и потому очень обрадова-
лись, заметив, что погода все больше и больше
разгуливается. Кое-где луч солнца, пронизывая
зелень олив, ярко освещал почву, которая крас-
нела, как толченый кирпич; местами поперек до-
роги ложились, вместе с пятнами света, густые
голубые тени, напоминавшие акварели Корро-
ди; неожиданно на том или другом повороте
встречался осел с плетеными перекидными кор-
зинами, наполненными овощами, и сидевшей
между ними женщиной в красном корсаже или
мужчиной в синей куртке, пёстром фуляре на
шее и широкополой шляпе. Когда мы достигли
верхушки хребта, голубое небо раскидывалось
над нами и солнце ярко обливало обрывы скал
и зелень (...) Коляска начала спускаться; еще
поворот, и мы очутились прямо против Ниц-
цы, на точке, где останавливается каждый путе-
шественник и невольно всплескивает руками от
восхищенья. От края дороги, версты на полто-
ры в глубину, сбегает во все стороны сплошная
волнующаяся масса зелени; из нее выглядывают
черепичные кровли, белые террасы, уставленные
красными глиняными горшками с алоэ или по-
крытые трельяжем из винограда; в глубине, там,
где последние планы этой зеленой перспективы
смягчаются отдаленьем, вырезается роскошный
залив такого же нежно-голубого цвета, как и все
остальное пространство Средиземного моря,
которое открывается отсюда во всей красоте
своей. Воздух так чист и прозрачен, что позволя-
ет даже различать отсюда берега Корсики. Ниц-
ца подходит к самому краю залива и, опоясав
его белою серебристою каймою, рассыпает бе-
лые дома свои дальше, по долине, потопленной
195
пребывания он выполнил ряд акварелей с изо-
бражением вилл и апельсиновых деревьев у под-
ножия гор, вошедших в альбом Неаполь, Генуя,
Ницца, Брюссель (1847-1848, Государственный
Русский Музей, Санкт-Петербург). В Ницце
Гагарин познакомился с местным художником
Жозефом Фрисеро (1807-1870). Дарование
молодого мастера заинтересовало Гагарина, и он
предложил ему поехать в Россию. В Санкт-Пе-
тербурге князь представил Фрисеро императору,
и вскоре ниццианский художник начал давать
уроки живописи внебрачной дочери Николая I
Жозефине, или Юзе, ставшей впоследствии су-
пругой художника.
Неслучайно Гагарин сразу же приметил та-
лант Фрисеро. Виртуозные акварели ницциан-
ского мастера близки его собственным, в частно-
сти, видам Кавказа, где обыденное поднимается
до поэтического и чувствуется неравнодушный,
влюблённый взгляд на природу.
10 лет спустя после пребывания князя Гага-
рина в Ницце, зимой 1856/57 года на Лазурный
Берег прибывает вдовствующая императрица
Александра Фёдоровна, и в 1857 году «Рус-
ский художественный листок» Василия Тим-
ма публикует гравюры с видами мест, где она
останавливалась. Среди них - вилла Авигдор
в Ницце. Напомним, что история пребывания
русской аристократии на Лазурном Берегу начи-
нается именно с момента, когда сардский фрегат
Карло Альберто с Александрой Фёдоровной на
борту бросает якорь в бухте Вильфранша. В то
время из Вильфранша до Ниццы, тогда принад-
лежавшей Савойскому герцогству (Ницца ста-
нет французской в 1860), вела лишь одна узкая
тропинка, не устраивавшая императрицу. Поэ-
тому она финансирует новую дорогу, которую
торжественно открывают уже в марте 1856 года
и дают ей название «бульвар Императрицы».4 5
В 1855 году морское ведомство России по
инициативе генерал-адмирала, председателя
Русского географического общества Великого
князя Константина Николаевича воплощает
в жизнь идею так называемых «литературных
экспедиций»: статей о путешествиях (наподо-
бие очерков И. А. Гончарова о плавании фрегата
Паллада) для «Морского сборника», издавав-
шегося в Петербурге (1848-1894)? В 1858 году
4 Benvenuto (2008: 3).
5 Ртищева (2009: 15-25).
в круиз по Средиземному морю на корабле Ре-
твизан отправляется Дмитрий Васильевич Гри-
горович, блестящий знаток французской культу-
ры и потомок французских эмигрантов. 15 лет
спустя его путевые заметки были изданы отдель-
ной книгой Корабль Ретвизан. Год в Европе и на
европейских морях, с иллюстрациями Филиппа
Берже, с точностью передающими пейзажи
Ниццы, как, например, Вид Ниццы с вершины
перевала со стороны Виллафранка, Окрестности
Ниццы, Ницца. Набережная (тополитографии
середины XIX века). Этим «топографическим
портретам» соответствуют описания автора:
«Ницца отделяется от Вилла-Франки высоким
хребтом... Мы были предупреждены касательно
вида, который открывается неожиданно на Ниц-
цу при спуске с горы, и потому очень обрадова-
лись, заметив, что погода все больше и больше
разгуливается. Кое-где луч солнца, пронизывая
зелень олив, ярко освещал почву, которая крас-
нела, как толченый кирпич; местами поперек до-
роги ложились, вместе с пятнами света, густые
голубые тени, напоминавшие акварели Корро-
ди; неожиданно на том или другом повороте
встречался осел с плетеными перекидными кор-
зинами, наполненными овощами, и сидевшей
между ними женщиной в красном корсаже или
мужчиной в синей куртке, пёстром фуляре на
шее и широкополой шляпе. Когда мы достигли
верхушки хребта, голубое небо раскидывалось
над нами и солнце ярко обливало обрывы скал
и зелень (...) Коляска начала спускаться; еще
поворот, и мы очутились прямо против Ниц-
цы, на точке, где останавливается каждый путе-
шественник и невольно всплескивает руками от
восхищенья. От края дороги, версты на полто-
ры в глубину, сбегает во все стороны сплошная
волнующаяся масса зелени; из нее выглядывают
черепичные кровли, белые террасы, уставленные
красными глиняными горшками с алоэ или по-
крытые трельяжем из винограда; в глубине, там,
где последние планы этой зеленой перспективы
смягчаются отдаленьем, вырезается роскошный
залив такого же нежно-голубого цвета, как и все
остальное пространство Средиземного моря,
которое открывается отсюда во всей красоте
своей. Воздух так чист и прозрачен, что позволя-
ет даже различать отсюда берега Корсики. Ниц-
ца подходит к самому краю залива и, опоясав
его белою серебристою каймою, рассыпает бе-
лые дома свои дальше, по долине, потопленной